Асафа Мессерера в тридцатые годы после минутной виртуозной вариации в «Лебедином озере» обследовали медики. Они глазам своим не поверили, глядя на показания приборов.
С таким давлением и пульсом люди не живут. Его чуть не уложили в больницу, но он отшутился, сказав, что если бы показатели были другими, то и танец его был бы другим, и он бы не выполнил свою работу. Перегрузки в балете дело обычное. К ним со временем привыкают, научившись ежедневно ломать себя и терпеть боль.
Марис Лиепа в книге «Я хочу танцевать сто лет» описывает, что бывает с танцовщиком на спектакле: «... я только что станцевал труднейшую вариацию, все мои мускулы еще немеют от перегрузки, мне кажется, что больше я не сделаю ни одного шага, а чтобы прилично уйти со сцены, нужно сделать по крайней мере восемь ... Сделав их, я больше не способен думать ни о каких концепциях; я задыхаюсь, лежу ничком, я давлюсь, меня чуть ли не рвет. Единственное, чего я хочу, - побыстрее восстановить дыхание... » Лиепа мальчишкой зашифровал в своем дневнике желание-обещание: «Я буду танцевать принца Зифрида». Он исполнил свое обещание. Потому что вечно стремился перебороть себя. Потому что так и не нашел, кто прав из двух вечно спорящих в нем Марисов. Один, сентиментально и страстно влюбленный в балет, говорил: «Как это прекрасно, поэтично, чудно!», а второй отвечал: «Это страшное насилие над собой. И ты все еще желаешь этого?!» Он желал этого страстно и умер не от перегрузок, как умерла молодая талантливая ленинградская балерина Валентина Симукова, а оттого, что его отлучили от театра. После смерти Лиепы «Огонек» опубликовал фрагменты его последних дневниковых записей. Там есть такие строки: «Бесперспективность... Для чего ждать, жить, быть?.. Я сижу днями дома без дела и убиваю себя в надежде на прекрасную, легкую смерть во сне. Это единственное, о чем я могу мечтать теперь».
Комментариев нет:
Отправить комментарий